ПОДГОТОВКА СОВЕТСКОГО СОЮЗА К ОТРАЖЕНИЮ ФАШИСТСКОЙ АГРЕССИИ
В. ХВОСТОВ, А. ГРЫЛЕВ
Период между гражданской и Великой Отечественной войнами был для нашей Родины временем борьбы за утверждение идей Октября, за претворение в жизнь ленинского плана построения социалистического общества. Этот план Коммунистическая партия отстояла в острой борьбе против троцкистов, правых оппортунистов, национал-уклонистов и других враждебных ленинизму групп. Коренные преобразования в экономике Советской страны осуществлялись в обстановке активного противодействия империалистических сил, которые посредством блокады, экономического бойкота, диверсий стремились нанести ущерб социалистическому строительству. Советский народ в условиях, угрозы возобновления интервенции вел гигантскую стройку без экономической; помощи извне, ценою больших лишений, напряжения всех своих сил, идя неизведанными путями. Эти чрезвычайные трудности вызывались исторической обстановкой: Советское государство было первым и единственным в мире социалистическим государством, к тому же унаследовавшим от царской России разрушенную войной экономику.
Ключевой задачей в строительстве социализма явилась социалистическая индустриализация, которая создала необходимую базу для укрепления экономической самостоятельности Советского Союза, технической реконструкции всех отраслей народного хозяйства. В исторически короткий отрезок времени возникли гиганты черной и цветной металлургии, химии, энергетики, машиностроения, целые новые отрасли промышленности. Валовая продукция промышленности СССР в 1938 году выросла почти в 5 раз в сравнении с 1928 годом. По объему промышленного производства Советский Союз к 1938 году занял первое место в Европе и второе место в мире. Огромное значение имела коллективизация сельского хозяйства, в результате которой мелкотоварный уклад, господствовавший в деревне, уступил место социалистическому сельскому хозяйству. Это позволило широко двинуть в деревню технику. К 1938 году в колхозах и совхозах работало уже 456 тысяч тракторов. Появилась возможность полностью обеспечить текущие потребности народа и промышленности в сельскохозяйственных продуктах и сырье, а также приступить к созданию больших государственных резервов.
Исключительно большое значение имело создание на Востоке страны второй угольно-металлургической базы. Огромным завоеванием нашей партии было осуществление культурной революции.
Решая задачу построения нового общества и проводя миролюбивую внешнюю политику, советский народ ни на минуту не забывал об угрозе нового нашествия империалистов, о новых попытках агрессивных сил вооруженным путем уничтожить социалистическое государство. «...Первой заповедью нашей политики, — учил В. И. Ленин, — первым уроком... который должны усвоить себе все рабочие и крестьяне, это — быть начеку, помнить, что мы окружены людьми, классами, правительствами, которые открыто выражают величайшую ненависть к нам» (Полн. собр. соч., т. 44, стр. 296). Коммунистическая партия и Советское правительство, выполняя ленинские заветы и учитывая реально складывавшуюся в мире обстановку, принимали необходимые меры к созданию политических, экономических и военных основ прочной обороноспособности страны. История со всей очевидностью свидетельствует, что партия предвидела возможность новых империалистических войн и предупреждала об этой угрозе через свою печать и с трибуны партийных съездов. Опасность военных провокаций против СССР, угроза нового мирового пожара особенно усилились в начале 30-х годов, когда мировой экономический кризис вызвал резкое обострение противоречий империализма, в Германии пришли к власти фашисты, а империалистическая Япония стала на путь военных захватов в Китае.
Вопросы социалистического строительства и укрепления обороноспособности решались нашим государством в неразрывном, органическом единстве. Успехи, достигнутые в экономическом развитии, обусловили возможность технического переоснащения армии и флота. Если в 1930—1931 годах оборонная промышленность производила ежегодно 1 911 орудий, 860 самолетов и 740 танков, то в 1938 году — уже 12 687 орудий, 5 469 самолетов и 2 270 танков. Особенно важным было создание новых образцов боевой техники, которые вполне соответствовали требованиям того времени. Об этом свидетельствуют, в частности, дальние перелеты советских летчиков на отечественных самолетах. Работа по созданию и промышленному освоению новых образцов вооружения продолжалась.
Настойчиво велось строительство Советских Вооруженных Сил; повышалась общая культура, военная подготовка и техническая грамотность личного состава армии и флота. Упрочение дружбы между народами Советской страны, устранение фактического неравенства между нациями укрепили интернациональный дух Красной Армии. Происшедшие в стране социальные изменения, вся система воспитания и обучения воинов способствовали сплочению народа и армии вокруг Коммунистической партии, усилению морально-политического единства нашего общества и советского патриотизма.
Гигантская организаторская работа партии в годы первых пятилеток обеспечила быстрый рост политического, экономического и военного могущества СССР. Он все больше становился надеждой и оплотом всех прогрессивных сил земного шара. Мощь и авторитет Советского Союза наглядно демонстрировали всепобеждающую силу марксизма-ленинизма, идей научного социализма, неиссякаемые творческие возможности социалистического строя.
Вторая мировая война явилась результатом резкого обострения империалистических противоречий и прежде всего стремлений германского и японского империализма к коренному переделу мира в свою пользу. Задуманный передел мира должен был совершиться в ущерб независимости народов, в первую очередь за счет Советского Союза. Стремление агрессивных империалистических стран к переделу мира затрагивало также интересы тех империалистических держав, которые после первой мировой войны стали хозяевами капиталистического мира — Англии, Франции и США.
После прихода к власти фашистов срочное воссоздание военной мощи германского империализма, гонка вооружений и всесторонняя подготовка второй мировой войны под реваншистскими лозунгами стали основной задачей внутренней и внешней политики Германии. В центре Европы образовался опасный очаг войны.
Возникшая вследствие всех этих событий угроза для мира в Европе сразу же была полностью осознана руководством нашей партии и Советским правительством. Осуществляя меры экономической и военной подготовки страны к обороне, партия и правительство без промедления предприняли необходимые политические шаги с тем, чтобы дипломатическими средствами предотвратить возможность германо-фашистской агрессии. Лучшим средством для этого было бы создание системы коллективной безопасности. При этом Советский Союз исходил не только из национальных интересов. Его политика носила широко интернациональный характер и была направлена на защиту целостности и независимости всех народов — больших и малых. В декабре 1933 года ЦК партии принял решение, которым предусматривалась возможность вступления СССР в Лигу Наций и заключения соглашения, с участием широкого круга европейских государств, о взаимной защите от агрессии. Уже 28 декабря 1933 года Советское правительство предложило Франции заключить договор о взаимной защите от агрессии со стороны Германии посредством коллективных усилий всех заинтересованных европейских государств. Кроме СССР и Франции, предполагалось участие Бельгии, Польши, Чехословакии и прибалтийских стран (см. «История внешней политики СССР. Часть первая. 1917—1945 гг.», М., «Наука», 1966, стр. 282). Французское правительство, естественно, тоже было встревожено германской угрозой. Оно вступило в переговоры с Советским правительством. Вскоре министр иностранных дел Франции Барту придал проекту договора о борьбе против агрессии форму так называемого Восточного пакта. Проект этот в случае его реализации мог бы создать преграду на пути гитлеровской агрессии. Однако он был сорван совместными усилиями пилсудчиков, составлявших правительство Польши, и немецких фашистов при тайном пособничестве английского правительства.
В ходе переговоров гитлеровское правительство сообщило советскому полпреду в Германии, что оно было бы готово подписать Восточный пакт, но без Франции и Чехословакии. Само собой разумеется, Советское правительство не приняло вероломного предложения гитлеровцев и уведомило французское правительство об этом провокационном проекте, направленном на изоляцию Франции и Чехословакии и на подготовку германской агрессии против них.
Ввиду неудачи попыток реализовать идею коллективной безопасности Советское правительство, не отказываясь от нее, стало искать также и другие способы спасения мира и предупреждения агрессий. В 1935 году Советский Союз заключил с Францией и Чехословакией двусторонние договоры о взаимной помощи. В то же время Советское правительство стремилось использовать механизм Лиги Наций, в которую СССР вступил в 1934 году. Оно решительно стало на защиту Эфиопии, страны, храбро защищавшейся от итальянского агрессора, активно противодействовало фашистской интервенции в Испании. Правительства Англии, Франции и США всячески препятствовали Советскому Союзу в оказании поддержки Испанской республике, на деле способствуя фашистским интервентам. В 1935 году гитлеровцы восстановили в Германии всеобщую воинскую повинность, тем самым грубо нарушив Версальский мирный договор, а в 1936 году ввели войска в Рейнскую область. Англия и Франция ограничились по этому поводу словесными протестами. Становилось все очевиднее, что в Лондоне, а вслед за ним и в Париже верх берут те круги, которые стоят за сделку с фашистской «Германией в расчете застраховать свои интересы от ее покушений и направить германскую агрессию против Советского Союза, чтобы руками немецких фашистов уничтожить или хотя бы ослабить СССР.
В марте 1938 года был осуществлен новый акт фашистской агрессии: захват Австрии. Только Советское правительство выступило с заявлением о своей готовности «участвовать в коллективных действиях», которые имели бы целью «приостановить дальнейшее развитие агрессии и устранение усилившейся опасности новой мировой бойни». Но этот призыв не встретил положительного отклика со стороны западных удержав.
Покончив с Австрией, гитлеровцы направили свои агрессивные устремления против Чехословакии. Они усилили подрывную деятельность пятой колонны в Чехословакии и открыто угрожали этой стране, требуя уступки германскому рейху пограничных областей, отторжение которых делало Чехословакию совершенно беззащитной вперед Германией.
В условиях надвигавшейся опасности нападения Германии на Чехословакию Советское правительство неоднократно подтверждало своим союзникам — Чехословакии и Франции — готовность незамедлительно выполнить все обязательства по советско-чехословацкому и советско-французскому договорам о взаимопомощи. В соответствии с советско-чехословацким договором СССР обязан был оказывать Чехословакии военную помощь в том случае, если ей окажет помощь и Франция. Однако, учитывая колебания французских правящих кругов, СССР был готов идти в своей помощи Чехословакии даже дальше, чем того требовали обязательства по договору. 26 апреля 1938 года М. И. Калинин в публичной речи заявил, что «пакт не запрещает каждой из сторон прийти на помощь, не дожидаясь Франции». В дни высшего напряжения германо-чехословацкого конфликта И. В. Сталин через руководителя Компартии Чехословакии К. Готвальда передал президенту Бенешу, что в случае, если Чехословакия окажет Германии сопротивление, СССР готов оказать ей военную помощь и без Франции, если чехословацкое правительство этого пожелает.
Эти слова были подтверждены реальными военными приготовлениями. Советский Союз привел в боевую готовность и сосредоточил у западных границ 30 стрелковых, 10 кавалерийских дивизий, один танковый корпус, 3 танковые бригады и 12 авиационных бригад из состава Белорусского и Киевского особых военных округов. Затем были приведены в боевую готовность еще 30 стрелковых и 6 кавалерийских дивизий, два танковых корпуса, 15 отдельных танковых бригад, причем на этот раз мобилизационными мероприятиями были затронуты не только, приграничные, но и внутренние округа вплоть до Волги и Урала. В Вооруженные Силы было дополнительно призвано из запаса свыше 328 тысяч человек, а также задержано увольнение из рядов армии десятков тысяч красноармейцев и младших командиров, отслуживших установленные сроки (см. «Советско-чехословацкие отношения между двумя войнами. 1918—1939», М., «Наука», 1968, стр. 223, 225).
Но президент Чехословакии не захотел воспользоваться предложенной ему советской помощью, а французское правительство не выполнило своего союзнического долга перед Чехословакией. Оно пошло на буксире у Англии, которая всячески старалась завязать переговоры с Гитлером с тем, чтобы получить определенные гарантии своих интересов за согласие на передачу Германии западных и северо-западных областей Чехословакии. Англия и Франция, стремясь удовлетворить захватнические вожделения Гитлера, ультимативно потребовали от Чехословакии согласия на эти уступки. Бенеш и премьер-министр Годжа, не желая опереться на патриотический подъем народа и армии и прибегнуть к помощи СССР, подчинились повторному ультиматуму французского «союзника» и английского «друга». Тем самым Бенеш предал народы Чехословакии.
29 сентября 1938 года главы правительств Англии, Франции, Италии и Германии подписали в Мюнхене смертный приговор Чехословакии. Мюнхенское соглашение, на законности которого до сих пор настаивает боннское правительство, навсегда вошло в историю как символ предательства народа и беззаконной сделки с грабителем.
Вскоре стало ясно, что Гитлер не намерен оправдывать надежд своих мюнхенских соучастников. 15 марта 1939 года он продемонстрировал полное пренебрежение к Англии и Франции: в этот день германские войска внезапно перешли только что согласованные с закладными державами новые границы Чехословакии и захватили всю страну. А прошло всего несколько дней, и 24 марта Гитлер предъявил грабительские требования Польше: дать согласие на передачу Германии Гданьска, постройку экстерриториальной автострады в Восточную Пруссию, перерезающей «польский коридор», и т. д. Германия аннулировала германо-польский пакт о ненападении, откровенно намекая тем самым на возможность войны против Польши. В довершение всего Гитлер нанес Англии еще одну пощечину: он расторг англо-германское военно-морское соглашение и выдвинул претензии на возвращение Германии ее бывших колоний.
Крах мюнхенской политики стал фактом. Это побудило мюнхенцев, не отказываясь от идеи о сделке с германским фашизмом, изменить тактику: они стали искать рычаги, посредством которых можно было, бы оказать давление на Гитлера, склонить его к серьезным соглашениям с западными державами. 31 марта 1939 года английское правительство заявило, что оно гарантирует независимость Польши. 13 апреля сходные гарантии были предоставлены Греции и Румынии, а 12 мая — Турции. Франция последовала английскому примеру.
Следующим шагом было согласие Англии и Франции вступить в переговоры с Советским правительством об организации отпора германской агрессии. Ведя двойную игру, они рассматривали переговоры прежде всего как средство припугнуть Гитлера, сделать его более податливым. Но одновременно эти переговоры должны были послужить успокоению народных масс, требовавших борьбы против фашизма и соглашения с СССР для обуздания германо-фашистской агрессии.
Глубокий анализ сложившейся международной обстановки был дан в политическом отчете ЦК на XVIII съезде партии, состоявшемся в марте 1939 года. В отчетном докладе германский фашизм был заклеймен как агрессор. Отмечалось, что государства-агрессоры всячески ущемляют интересы неагрессивных государств, прежде всего Англии, Франции и США, а последние пятятся назад и отступают, делая агрессору уступку за уступкой. Смысл политики уступок состоял в том, чтобы направить агрессоров против СССР, втравить их в войну, истощить в ней обе стороны, самим остаться при этом в стороне, а затем выступить со свежими силами и продиктовать свои условия. История подтвердила правильность этого анализа политики западных держав.
Но и в такой неблагоприятной обстановке Советский Союз не ослаблял усилий, чтобы добиться действенного соглашения для борьбы против фашистской агрессии. 18 марта 1939 года в связи с германской угрозой Румынии английское правительство поинтересовалось позицией СССР. Советское правительство предложило созвать конференцию представителей СССР, Великобритании, Франции, Румынии, Польши и Турции, чтобы определить их позиции в случае опасности агрессии против Румынии.
Однако английское правительство нашло это предложение «преждевременным». Оно интересовалось позицией СССР и очень хотело бы втянуть его в конфликт с Германией, но не желало санкционировать какие-либо коллективные меры, которые связали бы саму Англию. Просто оставить советскую инициативу без всяких последствий было бы затруднительно ввиду ожидавшейся резкой реакции общественного мнения. Поэтому 21 марта английское правительство обратилось к правительству СССР с предложением подписать декларацию с участием Англии, СССР, Франции и Польши, предусматривающую взаимные консультации относительно мер по совместному сопротивлению агрессии против какого-либо европейского государства.
Советский Союз считал декларацию о консультациях недостаточной. Тем не менее, чтобы достигнуть хотя бы какого-нибудь результата по сдерживанию агрессии, он на следующий же день ответил согласием («История внешней политики СССР», ч. I, стр. 329). Едва получив такой ответ, английское правительство тут же сообщило в Москву, что считает вопрос о декларации отпавшим! Этот отказ от собственных предложений, как только они были приняты советской стороной, конечно, не мог не насторожить советскую дипломатию.
14 апреля Англия предложила СССР сделать публичное заявление, в котором было бы объявлено, что «в случае агрессии против какого-либо европейского соседа Советского Союза, который оказал бы сопротивление агрессии, можно будет рассчитывать на помощь Советского правительства, если она окажется желательной».
В этом своеобразном предложении не было и тени взаимности обязательств. Более того, оно содержало нечто провокационное. Получалось, что в случае нападения Германии на любого европейского соседа СССР (исключение составляли лишь Польша и Румыния, располагавшие англо-французскими гарантиями) СССР должен будет вступить в войну против Германии в изоляции, без союзников, ибо английское предложение не обещало помощи Советскому Союзу. А между тем нападение германского фашизма на прибалтийские государства, не говоря уже о нападении непосредственно на СССР, предоставляло для нас никак не меньшую угрозу, чем нападение на Польшу и Румынию. Гитлеру британский кабинет как бы подсказывал такое направление для развития агрессии против стран Восточной Европы, следуя по которому он избегал риска столкнуться с Англией и Францией! Особенно одиозной была заключительная оговорка английского проекта: «Если она (то есть советская помощь) окажется желательной». Англичане хотели, чтобы СССР принял обязательство вступить в войну по первому требованию любого из своих европейских соседей. Но если бы такой сосед «решил», что помощь ему не нужна, то Советский Союз должен был бы остаться в стороне. Иначе говоря, СССР был бы связан обязательствами вступать в войну по призыву своих соседей, в то время как эти соседи, а также Англия и Франция, сохраняли бы полную свободу действий. Более опасного и неравноправного обязательства нельзя и представить.
17 апреля 1939 года Советское правительство обратилось к Англии и Франции с развернутым предложением. Оно состояло в том, чтобы СССР, Англия и Франция заключили между собой сроком на 5—10 лет соглашение о взаимном обязательстве оказывать друг другу помощь, включая военную, в случае агрессии против любого из трех договаривающихся государств. Одновременно все три державы должны были бы принять на себя обязательство оказывать любую помощь, включая военную, восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против них. СССР считал совершенно необходимым сопроводить такой договор об оборонительном союзе военной конвенцией, содержащей точные указания о размерах и формах военной помощи.
27 мая Англия и Франция после длительных проволочек, наконец, согласились оказать Советскому Союзу помощь в случае нападения Германии непосредственно на него. Однако они не хотели одновременно с политическим договором подписывать военную конвенцию. По-прежнему оставалась также недостаточной их гарантия на случай агрессии против прибалтийских государств. Все эти увертки создавали у Советского правительства совершенно определенное впечатление, которое нарком иностранных дел в конце мая 1939 года и высказал послам Англии и Франции: англо-французские предложения наводят на мысль, что правительства Англии и Франции не столько интересуются самим пактом, сколько разговорами о нем, которые, очевидно, нужны им для каких-то их целей. Но Советское правительство заинтересовано не в разговорах о пакте, а в организации действенной взаимопомощи СССР, Англии и Франции против агрессии в Европе (см. «История внешней политики СССР», ч. I, стр. 333—334). Советское правительство считало при этом, что «без совершенно конкретного военного соглашения, как составной части всего договора, договор превратился бы в пустую декларацию».
Между тем германо-польский конфликт обострялся с каждым часом. Можно было ожидать начала войны в Европе. Будучи полон решимости предотвратить агрессию, СССР предложил своим партнерам приступить к переговорам о военном соглашении, не ожидая завершения общеполитических переговоров о пакте взаимопомощи. 11 августа 1939 года в качестве военных представителей Англии и Франции в СССР прибыли второстепенные военные деятели, которые не имели даже полномочий на подписание какого-либо военного соглашения. Не привезли они с собой и конкретного плана совместных военных действий против агрессора. Все это не свидетельствовало о серьезности намерений.
Отсутствие у Англии и Франции желания договориться с СССР стало уже совершенно очевидным, когда советские военные представители поставили вопрос о конкретных путях участия СССР в наземных военных действиях против агрессора. Советский Союз не имел общей границы с Германией, и советские войска могли бы войти в соприкосновение с противником и открыть против него военные действия, только пройдя через территорию Польши и Румынии. Но оказалось, что военные представители западных держав даже не в состоянии ответить на вопрос, будут ли советские военные силы пропущены через территорию этих двух союзников Франции. У Советского правительства не осталось теперь никаких сомнений в том, что обе западные державы на самом деле вовсе не хотят союза с СССР.
Послевоенные публикации подтверждают, что Советское правительство не ошиблось в своем выводе.
Теперь мы знаем, что Чемберлен убеждал главу французской военной миссии, когда тот проезжал через Лондон, направляясь в Москву, не ставить вопроса о пропуске советских войск через Польшу. В правительственной инструкции английской военной делегации, посланной в Москву, прямо указывалось: «Британское правительство не желает принимать на себя каких бы то ни было определенных обязательств» перед правительством СССР, «которые могли бы связать нам руки». Поэтому, говорилось далее, «в отношении военного соглашения следует стремиться к тому, чтобы ограничиться сколь возможно более общими формулировками».
Таким образом, усилия СССР создать систему коллективной безопасности посредством союза с западными державами оказались безуспешными. Правящие круги западных держав, сорвавшие соглашение с СССР, вслед за гитлеровцами несут полную меру ответственности за страдания и жертвы человечества, ввергнутого в катастрофу второй мировой войны.
Германо-польская война явно надвигалась. Если бы она началась, она грозила подойти вплотную к границам СССР. Такая обстановка диктовала срочную необходимость найти другое средство для обеспечения безопасности страны социализма. Этого требовали жизненные интересы СССР, этого требовал интернациональный долг Коммунистической партии, ибо дело шло о безопасности первой и тогда единственной социалистической страны, оплота социализма во всем мире.
Положение крайне осложнялось еще двумя обстоятельствами. Во-первых, в печать проникли слухи о тайных англо-германских переговорах. Эти слухи не могли не вызвать тревоги. Публикации послевоенного времени подтверждают, что английское правительство одновременно с переговорами в Москве вело в Лондоне в глубокой тайне переговоры с агрессором, причем в случае достижения соглашения обещало гитлеровцам отказаться от гарантий, предоставленных Польше, прервать переговоры с СССР и не считаться с Францией. Гарантии Польше и переговоры с Советским Союзом были для Чемберлена лишь разменной монетой, которой он собирался заплатить Гитлеру за сделку, выгодную для английского империализма. Мало того, одним из вопросов этих переговоров был выдвинутый англичанами проект англо-германского соглашения о разделе мира на сферы влияния, а в числе объектов этой сделки намечался Советский Союз (см. «Документы и материалы кануна второй мировой войны», т. II, М., 1948, стр. 70).
Во-вторых, когда в Европе нарастала угроза нападения Германии на Польшу и появления фашистских армий у границ СССР, на Дальнем Востоке Советский Союз уже находился в состоянии фактической войны с империалистической Японией, которая напала на его союзника — Монгольскую Народную Республику. В районе реки Халхин-Гол шли сражения значительного масштаба.
Обстановка была чрезвычайно опасной для Советской страны: ей угрожала война при полной дипломатической изоляции, при вероятном пособничестве Англии нашим врагам. Война грозила при этом одновременно на двух фронтах: и на Западе и на Дальнем Востоке. В такой тягчайшей обстановке правительство СССР сочло себя вынужденным пойти на заключение договора о ненападении с Германией.
Еще 4 августа германский посол в Москве граф Шуленбург доносил в Берлин, что «Советское правительство решило заключить договор с Англией и Францией, если они выполнят некоторые советские пожелания». И посол не ошибался. Но в дальнейшем, главным образом между 15—17 августа, ход переговоров с Англией и Францией окончательно показал полную их бесполезность. «Не потому прервались военные переговоры с Англией и Францией, — справедливо заявил нарком обороны в интервью для печати, — что СССР заключил пакт о ненападении с Германией, а, наоборот, СССР заключил пакт о ненападении с Германией в результате, между прочим, того обстоятельства, что военные переговоры с Францией и Англией зашли в тупик в силу непреодолимых разногласий» («Правда», 27 августа 1939 г.).
Советское правительство никогда не рассчитывало на верность гитлеровцев своим обязательствам. Но подписание Германией договора свидетельствовало о ее стремлении по крайней мере в ближайшее время избежать войны с Советским Союзом. Для нашей страны было чрезвычайно важно решительно устранить имевшуюся угрозу создания единого антисоветского империалистического фронта в Европе и на Дальнем Востоке и выиграть время для подготовки К отражению агрессии. Этого настоятельно требовала крайне неблагоприятная политическая ситуация, сложившаяся к 1939 году.