...
[После прекращения наступления в Сааре] Гамелен был вынужден надеяться на отчаянное сопротивление Польши, чтобы выиграть максимальную передышку для Франции и Англии. Как писал с британской сдержанностью Фрейзер свой жене 14 сентября, война «в Польше проходит не очень хорошо», но он думает, что «она ещё может продлиться некоторое время — всё зависит от погоды».
К 16 сентября (за день до наступления Красной Армии на Польшу в соответствии с секретным протоколом пакта Молотова-Риббентропа) Гамелен понимал, что только климатический deus ex machina может сохранить Польшу в игре. И действительно, с начала месяца генерал «часто и с тревогой проверял барометр», надеясь на дожди. Дождливая погода могла бы «сильно помешать» немцам на Востоке. Бронетанковые колонны и снабжение «испытывали бы трудности, чтобы двигаться, нигде не застряв».
Но ранним утром 17 сентября Советы начали своё вторжение в восточную Польшу. Это был coup de grace для сражавшихся войск Рыдз-Смиглы. Четыре дня спустя, 21 сентября, исчез даже оптимизм Фрейзера: «Польское представление», признал он, «закончилось во всех смыслах и целях». Возможно, Гамелен и его сотрудники почувствовали какие-то угрызения совести из-за того, что они смотрели на погоду как на способ помочь Польше, в то время как они, с их неуклюжей мобилизацией и осторожной стратегией, не смогли. В любом случае, такое хватание за соломинку подвигло Фрейзера в конце сентября к размышлению, что «Иегова, вызывающий дождь для спасения своих любимчиков, по-прежнему остаётся богом для многих людей, предпочитающих в него верить, и они совершенно сбиты с толку, почему он назначил такое сухое лето в Польше».
Alexander, Martin S. The Republic in Danger: Maurice Gamelin and the Politics of French Defence, 1933-40 (Cambridge University Press, 2002).
P.S. полковник Уильям Фрейзер (William Fraser) — английский военный атташе.